Активные споры ученых вокруг легитимности понятия «коллективная память» закончились не консенсусом или компромиссом, а естественным размежеванием между теми, кто не признает такого «способа упаковки» прошлого, и теми, для кого коллективная память как культурная практика и предмет исследования существует. После такого разделения для вторых пришло время сосредоточить внимание на деталях и противоречиях конкретных ситуаций работы памяти, представляющих помимо сугубо познавательного или академического интереса возможность через отношение к прошлому изучать самих себя — сегодняшних и помнящих. Память можно рассматривать как механизм — тогда главным объектом исследования станут усилия по конструированию ее и манипулированию ею различными мемориальными группами. Память можно рассматривать как организм — тогда акцент в анализе переносится на то, как проявляется память, реализуясь в «низовых» практиках. Хотя конструктивистский подход ориентируется на универсальность, а имманентный — выявляет культурную специфичность, изучение памяти и с той и с другой точки зрения показывает, что в реальности разнонаправленные, казалось бы, усилия влияют друг на друга, однако способы и результаты их взаимодействия часто оказываются неожиданными. Память конкретна и изменчива, попытка описать ее наличное состояние всегда будет неполной и запаздывающей. Тем не менее данная книга пытается хотя бы отчасти зафиксировать координаты того мнемонического ландшафта, который существует здесь и сейчас — в России 10-х годов XXI века.
